«ЮНИКОР вернулся, и мы здесь, чтобы остаться!» – завершает свой радужный отчет по итогам 2016 года руководитель компании[35]

Как я ни пыталась разговорить заключенных про работу в ЮНИКОРе, они молчали как рыбы. Они уходили туда рано утром и возвращались поздно вечером. Но я не теряла надежды своими глазами увидеть, как работает американский ГУЛАГ.

Мисс Финни

После обеда я снова направилась в куб мисс Новак, которая обещала познакомить меня с главой тюремной еврейской общины.

Мы дождались десятиминутной перебежки и быстрым шагом пересекли двор. Когда мы прошли через калитку в железном заборе-сетке, моему взору открылось бесконечное пространство свободы. Это был, как его называли, уличный спортзал под открытым ярко-голубым небом, на котором блуждали кучевые облака. По сути, это был громадный школьный стадион, с асфальтированной беговой дорожкой на пригорке. В центре его был футбольный стадион, по левую сторону – небольшая площадка с ржавыми тренажерами под деревянным навесом, доживавшими свой век со времен, когда в этом учреждении была мужская тюрьма, а справа – асфальтированная площадка с одним баскетбольным кольцом и расположенным рядом с ним навесом над рядом толстых резиновых матов. А прямо по центру, за небольшой деревянной будкой-туалетом, располагалось огороженное железной сеткой песчаное поле для игры в бейсбол.

Какой контраст с замкнутым пространством всех тюрем, где я была раньше, – с полным отсутствием возможности прогулок на свежем воздухе, за исключением маленькой бетонной коробки с узенькими окнами-щелками. Да и туда пускали, только когда погода была идеальной – температура должна была быть в промежутке от 20–25 °C, чтобы не выдавать заключенным теплые куртки; за пару дней до прогулки не должно было быть ни капли дождя, чтобы на полу не скапливались лужи, на которых заключенные могли бы поскользнуться (или утопиться?!), а также требовалось отсутствие сильного ветра, чтобы нас не продуло, потому что лечить – дорого. А еще в коробке для прогулок должен был постоянно присутствовать надзиратель, чтобы мы не прошли сквозь стены, а персонала в тюрьме был постоянный дефицит. Проще говоря, получалось, как в известном анекдоте советских времен: «Я имею право? – Имеете. – Значит, я могу? – Нет, не можете».

Поэтому федеральная женская тюрьма в столице штата Флорида действительно показалась мне раем. Может, и правдивы все эти рассказы про знаменитые американские тюрьмы, которые любят показывать посещающим их на западные гранты общественным деятелям, в том числе из России. Кормят неплохо, есть даже площадка для бейсбола и беговая дорожка. Все так прилично, чинно и благородно. Но все это напоминало знаменитую американскую игрушку-розыгрыш, так называемую Jack-in-the-box («Джек в коробочке», также по-русски «попрыгунчик»), которая внешне выглядит как коробка с ручкой, если покрутить которую, проигрывается мелодия. Но в какой-то момент у коробки неожиданно открывается крышка, и из нее выскакивает фигурка, обычно клоун или шут, пугая бедное дитя, которое тут же заливается слезами.

Как только мы оказались внутри, считалось, что мы завершили перебежку из пункта А в пункт Б, так что дальше можно было спокойно идти к месту, где ожидалась встреча с Финни.

Так, не торопясь, мы дошли до баскетбольного корта. Только тогда я заметила, что за ним есть еще один тюремный барак, но новее и лучше наших, и из двух этажей. Туда, как пояснила мисс Новак, селили тех, кто отличился самым примерным поведением. Они жили в камерах на два человека и могли выключать на ночь свет.

Из здания вышла элегантная женщина – ее можно было бы принять за совсем юную барышню с идеальной фигуркой, если бы не морщины на лице и седина роскошных волос, которые изящно спадали на плечи. У женщины был тоненький точеный носик и красивые большие серые глаза с бесконечно длинными густыми ресницами. Но главное, что делало ее особенной, была лучезарная улыбка. Такой красоты я не видела никогда, казалось, что с ее появлением тюремный мир вокруг наполнился теплом и нежностью.

– Привет, – звонко обратилась она к мисс Новак. Я стояла чуть позади, и наши глаза встретились. – А кто это у нас здесь? Бедная девочка, – Финни сразу заметила мой жалкий вид. – Кто же это с тобой сделал? Вот изверги.

– Меня зовут Мария, – моментально забыла я свою легенду, сразу отчего-то доверившись этой женщине, будто мы знали друг друга сто лет или даже задолго до того и после тоже. – Здравствуйте, мисс Финни.

Так в моей жизни появилась вторая мама.

Еврейская мама

– Так, киддо, – уверенно начала мисс Финни следующим утром, когда она, наполнив теплом и радостью своей лучезарной улыбки тюремную столовую, присела на табурет рядом со мной, – у тебя есть одежда или только это? – смерила она взглядом меня, скрючившийся костлявый комочек на пластиковом табурете.

– Мне всего достаточно, мисс Финни, – ответила я на ее красивую улыбку.

– Нет, нет, так не пойдет. Я решу этот вопрос. Надо только найти твой размер. Хм, – задумалась она. – У меня есть кое-что лишнее, тебе будет большевато, но на первых порах сойдет. И вообще, а ну-ка ешь! – потрепала она меня за ушко и всучила в руки оранжевую пластиковую ложку. – Я никуда не уйду, пока ты не начнешь кушать.

– Я не хочу, – завредничала я.

– Хочу, не хочу, а надо, – строго сказала мисс Финни, – ты так долго не протянешь. С памятью проблемы уже, поди, – хитро посмотрела она на меня. – Ешь.

Я послушно положила в рот кашу и стала медленно жевать, а довольная своим даром убеждения мисс Финни продолжила:

– Называй меня просто Финни, ладно?

– Угу, – с набитым овсянкой ртом промычала я.

Финни взяла в свои руки мое возвращение к жизни. Она всегда мечтала о дочери в дополнение к трем своим мальчишкам. А я смертельно скучала по маме и нуждалась в верном друге, хотя с учетом печального опыта ко всем людям относилась настороженно.

Яйца в майке. Я становлюсь преступником

В качестве цели номер один Финни решила снова научить меня есть, чтобы мои кости обросли хоть какой-нибудь мышечной массой и ко мне вернулась способность соображать.

В тюрьме кормили на убой, но качество этой еды, как и ее пищевая ценность, оставляли желать лучшего. В меню была масса белого хлеба, толченой картошки, приготовленной путем добавления кипятка в сухую смесь, бобовых, кукурузы, чипсов, риса, и во все добавлялось пальмовое масло и майонез. На сервировочной линии практически все ингредиенты для приготовления блюд были консервированными, их смешивали в нужных пропорциях и разогревали.

Надо отдать должное нашему начальнику кухни, который относился к заключенным как